Что сказал Розанов о евреях самое глубокое, самое верное и самое злое? Наверно это:
"В "еврее" пришла новая "категория" человека – а именно пришёл "отец диакон", который есть новая и неслыханная "категория" среди греков и римлян, между Ликургом и Катоном. В еврее никакой "крупицы" нет нашего, нет французского, нет немецкого, нет английского. Ничего европейского нет и не будет. Сказано – масло. Сказано – олива. Сказано – лампадка. И длинные волосы и бархатный голос. С евреями ведя дела, чувствуешь, что всё "идёт по маслу", всё стало "на масле" и идёт "ходко" и "легко", в высшей степени "приятно". Это и есть "о семени твоём благословятся все народы" и "всем будет хорошо с тобою" (около тебя). Едва вы начали "тереться около еврея", как замечаете, что у вас всё "выходит". И вы "маслитесь" около него, и он "маслится" около вас. И всё было бы хорошо, если бы вы не замечали (если успели вовремя), что всё "по маслу" течёт к нему, дела, имущество, семейные связи, симпатии. И когда наконец, вы хотите остаться "в себе" и "один", остаться "без масла" – вы видите, что всё уже вобрало в себя масло, всё унесло из вас и от вас, и вы в сущности высохшее, обеспложенное, ничего не имущее вещество. Вы чувствуете себя бесталантным, обездушенным, одиноким и брошенным. С ужасом вы восстанавливаете связь с "маслом" и "евреем" – и он охотно даёт вам её: досасывая остальное из вас – пока вы станете трупом. Этот кругооборот отношений всемирен и повторяется везде – в деревеньке, в единичной личной дружбе, в судьбе народов и стран. Еврей САМ не только бесталанен, но – ужасающе бесталанен: но взамен всех талантов имеет один большой хобот (110), маслянистый, приятный; сосать душу и дар из каждого своего соседа, из страны, города. Пустой – он пересасывает из себя полноту всего. Без воображения, без мифов, без политической истории, без всякого чувства природы, без космогонии в себе, в сущности – БЕЗЪЯИЧНЫЙ, он присасывается "пустым мешком себя" к вашему бытию, восторгается им, ласкается к нему, искренне и чистосердечно восхищён "удивительными сокровищами в вас", которых сам действительно не имеет: и начиная всему этому "имитировать", всё это "подделывать", всему этому "подражать" – всё воплощает "пустым мешком в себе", своею космогоническою БЕЗЪЯИЧНОСТЬЮ, и медленно и постоянно заменяет ваше добро пустыми пузырями, вашу поэзию – поддельной поэзией, вашу философию – философической риторикой (120) и подлостью. Сон фараона о 7 тучных коровах, пожранных 7 тощими коровами, который пророческим образом приснился египетскому царю в миг, как пожаловал в его страну Иосиф "с 11-ю братцами и папашей" – конечно был использован Иосифом фальшиво. Это не "7 урожайных годов" и "7 голодных годов", это судьба Египта "в сожительстве" с евреями, судьба благодатной и полновесной египетской культуры возле тощего еврея, с дяденьками и тётеньками, с большими удами, без мифологии и без истории, без искусства и философии. "Зажгут они лампадочки" и "начнут сосать". Плодиться и сосать, молиться и сосать. Тощий подведённый живот начнёт отвисать, наливаться египетским соком, египетским талантом, египетским "всем". Уд всегда был велик, от Харрана, от Халдеи, от стран ещё Содомских и Гоморовских. Понимания – никакого. Сочувствия – ничему. Один копеечный вкус к золотым вещицам египтян. И так везде. И так навсегда".
Боже мой, какая глубина, какая масляная ласковость, какое издевательство.
Множество моих друзей и знакомых – евреи. Тут дело не в жёлтом дворянстве, новой элите России, не только в этом. Один из них как-то спросил меня: "Одиноков, ведь ты антисемит? антисемит? Почему же мы дружим?" И мне стало так грустно, даже в глазах защипало. Как же тут объяснить? Ведь этому человеку "надо бы имени моего ужаснуться", бежать от меня куда глаза глядят. Ибо не только он абсолютно понятен, прочитываем в своем мегацыганстве – наивном, восточном, совершенно не осознаваемом, – это-то ладно, но дело в том, что он вне зависимости от своей воли и желания уже включён моим разумом в страшную игру (123) и стоит какой-то мельчайшей пешкой на громадном шарообразном поле. Он уже задуман мною. Помещён в двойную заглушку. И я сам гибну.
Вообще, современные евреи видели русских В ИХ РАЗВИТИИ, настоящих, разве что издалека, знают понаслышке. Они всё каких-то маленьких, трёхсантиметровых кальмариков-осьминожиков видели (129) и думают, что они такие и есть. А они не такие. Они ведь в благоприятных условиях, знаете ли, и растут. А ещё Цицерон говорил, что "природа сказывается не в зачатке, а в совершенстве".
Евреи погибнут из-за мнимости, которой они по привычке так опрометчиво "насосались". Отравляя своим нихилем, русские ставят еврея в положение "дружащего с евреем", положение для него совсем неожиданное, неслыханное, просто издевательское. (Хотя, разумеется, для русского тоже губительно такое соседство.)
<-- НАЗАД ПО ТЕКСТУ ВПЕРЁД -->