517


Примечание к №409
Чердынцев, написав свою книгу, испытывал удивительное чувство освобождения и сбывания своей мечты.


Кто я по сравнению с Набоковым, с Годуновым-Чердынцевым? -"Гадунов-Чадинцев". У него стройное, благородное детство - у меня хаотично разъятое, униженное, жалкое. У него светлая трагедия, гибель отца и потеря Родины, - у меня отец, умерший от рака мочевого пузыря, и низменное, ничтожное прозябание в десятистепенном государстве, в бессмысленной, раздувшейся с полпланеты замухрышечной Албании. У него юношеская любовь - у меня постыдная пустота. У него умная, любящая жена - у меня опять-таки ноль. Он гениальный писатель, я же ничтожество, "непризнанный гений". И все же сходство по миллионнолетней прямой. Я в "Даре" люблю свою несбывшуюся жизнь, прекрасную, удивительную сказку-быль.

Но извне всё дешифруется как огромная карикатура на "Дар". (608) Один из слоев пародийного пространства "Бесконечного тупика" ориентирован именно на это произведение Набокова.


<-- НАЗАД ПО ТЕКСТУ ВПЕРЁД -->

К ОГЛАВЛЕНИЮ РАЗДЕЛА